Мэм знает толк в извращениях
Arziyan
Оригинальное название: Arziyan
Автор: humanracing
Переводчик: assanna
Бета: нет
Рейтинг: R
Пейринг: Ариадна/Артур
Жанр: Romance
Отказ: все принадлежит Кристоферу Нолану, а текст, идея и авторство фика - humanracing. Я просто мимо проходила.
Аннотация: Артур открывает дверь, и прежде, чем он успевает что-то сказать о ее состоянии, как он намеревается, она обрывает его: «Я сбегаю. Хочешь со мной?»
Ссылка на оригинал: humanracing.livejournal.com/10624.html
Предупреждения: нет
Статус: закончен.
читать дальшеОпределить, когда все началось – для них двоих, было бы очень сложно. Уж точно не тогда, когда они познакомились. Никакого расположения звезд, судьбы, фатума или еще чего-нибудь в этом роде. Они просто познакомились. Кобб представил их друг другу, она коротко и неуверенно улыбнулась ему, затем исчезла во сне, а потом и с их базы. Это было все что угодно, но только не начало.
Тот их поцелуй во сне скорее просто приквел к тому, что могло бы считаться их началом. Это слабый, зыбкий снежок. Тот, с которого начинается сход лавины. Когда они ищут уединения в его гостиничном номере, приземлившись перед этим в аэропорту Лос-Анжелеса, они – два тела, отчаянно жаждущие чего-то. Это – уже сход снегов, хотя ни один из них не знает об этом.
Когда на следующее утро они оба расходятся каждый своей дорогой, нет долгих взглядов или страстных глубоких поцелуев. Нет обещаний видеться в будущем. Ее работа выполнена, и Ариадна знает, где на самом деле ее место. Она видела, на что способно чистое творчество, но и неполного ей вполне достаточно. Есть квартира в Париже, соседка, которая любит придираться к мелочам, занятия и диссертация, ожидающая ее. Есть парень, с которым у нее, вероятно, могло бы быть что-то настоящее. И всего этого ей более чем достаточно.
Она все еще чувствует его вкус во рту время от времени.
И пытается смыть его дорогим кофе соседки, который ей не разрешается трогать. Иногда – пивом из бара за углом. В другой раз – дешевым белым вином, которое хранится нетронутым в холодильнике, для тех случаев, когда она просыпается в холодном поту.
То же самое она делает, когда мельком смотрит на тонкий порез на руке, от которого остался постоянный след. Он выглядит как ожог. И иногда возникает чувство, как будто он горит. Она говорит соседке и любопытным друзьям, когда они спрашивают ее о нем, что не помнит, откуда он у нее.
Она лжет им в лицо. А потом, посередине собственного вранья, понимает, что когда кто-то говорит, что не помнит, откуда взялся шрам, то он тоже скорее всего лжет. Как она.
Ее друзья решают, что поездка в Марсель – идеальный способ отпраздновать получение ими дипломов, ведь у них в будущем больше никогда не будет выпуска. Они закончили своей обучение, и выходные за пределами Парижа – лучший и единственный способ отпраздновать их достижения.
Она почти выпадает из троллейбуса на полпути во время их первой ночи в Марселе. У нее головная боль от музыки и ей совершенно не интересно ехать играть в боулинг. Шрам на правой руке зудит, но она даже не пытается коснуться его и успокоить. Она предпочитает игнорировать его вовсе. Он напоминает ей о людях – об одном человеке – которого она хочет забыть.
Закрыв глаза и позволив ногам нести ее дальше куда угодно, она ставит заслон, который, она знает, существует. Она рискует, если, идя так дальше, врежется во что-нибудь, или даже упадет, но она встанет, как большая девочка, и начнет все снова. Вместо этого она наталкивается на него. Буквально. Она наталкивается на что-то твердое и резко распахивает глаза.
На короткий миг он изумленно смотрит на нее.
- Артур?
- А что, это у тебя вошло в привычку – разгуливать с закрытыми глазами? – легко спрашивает он, - это довольно опасное времяпрепровождение.
Как будто вообще нисколько времени не прошло. Год, в течение которого они не виделись, кажется отдаленным воспоминанием. Вот он стоит перед ней, весь - четкие линии и правильность. Квадратные плечи, руки в карманах брюк.
- Что ты здесь делаешь?, - с ее любопытством ничего не поделать.
- Работа. А ты?
- Мы сюда приехали с друзьями.
Он кивает, а его глаза смотрят куда-то через ее плечо.
- Не буду тебя задерживать.
Вот так, коротко и ясно. Именно так она хочет запомнить это.
- Если бы я пригласил тебя выпить, ты бы сказала нет?
- А ты приглашаешь? – приподнимает она одну бровь.
Он кивает.
- Тогда – нет.Я говорю – нет.
Спустя десять минут они сидят наверху утеса, с которого открывается вид на Средиземное море. Ариадна думает о том годе, в течение которого они не виделись. Она думает о ночи, которую они провели в его гостиничном номере. Два скользких тела, двигающихся вместе. Их несло на волне чистого адреналина и они отчаянно нуждались в разрядке. Твердые ладони и мягкая кожа, соприкасающиеся в лихорадочном темпе. Она рассеянно коснулась шрама на руке
- Он не исчез. – Взгляд Артура сосредоточен на слегка припухшей коже.
- Я все время забываю наносить на него крем.
Разбитый бокал для вина, на который она случайно налетела, закончился глубоким порезом. Он служил ей напоминанием о нем. Неважно, как сильно она старалсь забыть те недели, когда они работали вместе, и собрать разрозненные части собственной жизни, этот след от пореза никогда не позволял ей забыть его – их.
На них налетает порыв морского бриза, и Ариадна закрывает глаза. Он напоминает ей о том берег, на который вынесло ее и Кобба. Он полная противоположность пляжа в лимбе, и это заставляет ее задуматься о старшем мужчине. Она погружается в размышления о том, что случилось потом с Коббом и детьми, а потом она останавливает себя.
- Я так понимаю, ты сейчас не занят никакой серьезной работой.
- Почему ты так думаешь? – Он держит пивную бутылку за узкое горлышко, а между его бровями появляется морщинка.
- Прямо сейчас ты здесь, со мной, нет?
- Думаю, ты вполне можешь смотреть на вещи под таким углом.
Его слова озадачивают ее. Не то чтобы Артур разговаривал загадками, просто она полагала, что на самом деле совсем не знала его. Работа с ним в течение нескольких недель еще не давала знания его как человека. Значимость субъективна.
- Я разговариваю сейчас с Имсом?
Он не пытается скрыть веселого удивления. Смотрит на нее и широко улыбается, вокруг его глаз лучатся морщинки, а на щеках появляются ямочки. И она внезапно чувствует себя глупо. Ведь предполагается, что она должна избегать всего, что связывало ее с той частью ее жизни. А он – самая большая связь, какая вообще может быть.
- Мои друзья, наверное, уже ищут меня. Мне нужно идти.
Она уходит, не задерживаясь, чтобы увидеть, попытается ли он остановить ее.
Ночь стоит облачная, признаков приближающегося летнего ливня все больше, и Ариадна мысленно напоминает себе не забыть взять зонт на следующее утро. Суета, связанная со свадьбой соседки, занимает ее, занимает ее квартиру, и, скорее всего, она забудет захватить кричаще красный зонт, хранящийся прямо у двери на случай необходимости.
- А потом у него хватило смелости ворваться туда! – Ариадна слушает эту историю уже в пятый или, может быть, седьмой раз за ночь.
- Он вернется. Ему все равно больше спать негде, - уверяет Ариадна Анни, свою соседку, в то время как они идут рука об руку по пустынной улице. Сейчас около трех утра, и кажется, что они единственные обитатели во всем Париже.
Она закидывает голову вверх и смотрит на серые тучи, закрывающие звезды. Вокруг стоит тишина, которая обычно бывает перед сильной грозой.
- Там кто-то слоняется у дома, - шепчет ей Анни. Прежде чем девушка начнет паниковать – а это ее мгновенная реакция практически на все – Ариадна крепче удерживает ее и одновременно ищет что-то в кармане пиджака. Ее пальцы сжимаются вокруг металлического баллончика, который всегда при ней. Перцовый спрей был скорее розыгрышем, чем подарком, но когда она идет куда-то с Анни лучше всегда захватить его с собой.
Фигура у дома совершенно неподвижна. Ариадна бы скорей всего подумала, что это статуя, а не ночной поситетель, если бы они не подошли ближе.
Встреча в Марселе – совпадение, но сейчас это что угодно, кроме совпадения.
- Ты иди, я сейчас, - Ариадна сует ключи в ладонь Анни и отсылает ее, слегка подтолкнув плечом. Блондинка неуверенно оглядывает их, прежде чем отпирает дверь и исчезает.
Какую-то минуту между ними стоит абсолютная тишина. Артур спокойно смотрит на нее, в то время как она сражается с собой, пытаясь перестать неприлично долго его разглядывать. Его внешний вид напоминает ей то, как он был одет во сне Юсуфа. Повседневные вещи, но, она уверена, наверняка сшитые на заказ, потому что сидят они на нем, как всегда, идеально.
- Мы так и не закончили тогда.
Ей хочется рассмеяться. Возможно, это самая забавная вещь, которую она слышала за весь год. Вот он стоит тут, спустя два месяца после Марселя, стоит и смотрит на нее без тени неуверенности во взгляде. Воздух вокруг сейчас кажется ей холодным, и тонкие волоски на руках встают дыбом.
- Нет, не закончили, - соглашается она, с трудом делая шаг вперед. Сейчас она осторожно вступает в воду. А он акула, ожидающая, когда она оступится.
Артур ничего не делает просто так. Это она знает про него наверняка.
- Есть работа. Нам нужен архитектор.
Ариадна крепко зажмуривает глаза. Она знает, что он помнит тот их разговор, который случился между ними, когда они лежали без сил на его кровати, а тонкая ткань прикрывала влажные сколькие тела.
- Артур…
- Я прошу тебя пересмотреть твою позицию. Ты тогда вполне понятно выразила свой взгляд на вещи, но подумай об этом еще раз. Это хорошие деньги, и ты найдешь отличное применение своему диплому. Работа в книжном магазине в ожидании настоящей работы точно не способствует твоему творчеству. А тебе нужно использовать его, грубо говоря. Использовать - или оно постепенно исчезнет. Вот этого ты точно не хочешь.
Он неощутимо вкладывает ей в ладонь свернутый листок бумаги – и вот его уже нет. Воздух пронизан сверкающей моросью, и она стоит, глядя в направлении, в котором он исчез.
В ту ночь ей снятся сведенные мышцы живота и знакомый голос, задыхающийся и произносящий ее имя. Твердые сильные пальцы, обхватывающие ее бедра, и дыхание с отголоском виски, который щекочет ей нос и опьяняет.
На следующее утро Анни начинает громко вопить, обнаружив, что новая банка кофе абсолютно пуста.
Лето сбегает от нее.
Каждый день она честно проходит расстояние от ее квартиры до книжного магазина и обратно.
Вечерами, когда чувствует в себе достаточно смелости, Ариадна идет домой самым длинным путем. Идет мимо их бывшей парижской базы, просто чтобы увидеть, что она все еще на месте. Листок с номером, который Артур вложил ей в руку полтора месяца назад, лежит в переднем кармане ее сумки. Она не знает, ждет ли он все еще ее звонка и не чувствует в себе достаточно смелости, чтобы проверить. Она даже иногда недоумевает, по-настоящему ли все это. И ей снова не хватает смелости взять трубку телефона, набрать номер и проверить.
Артур был тогда достаточно убедителен, чтобы она решилась бросить всю свою нормальность и обычность, которые отчаянно пыталась удержать еще со времени той работы с внедрением.
Кобб потерял практически все, включая самого себя, из-за снов, и она не хочет повторить его сценарий.
Спустя неделю после свадьбы Анни Ариадна сидит на полу в темноте своей квартиры. Ее колени плотно прижаты к груди, а на кофейном столике стоит бокал вина.
Она одна. Впервые в жизни она одна. Ее родители в Огайо, а единственное знакомое ей лицо, которое она сейчас может вспомнить, в Лондоне, начинает новую жизнь.
Номер на листке, лежащем рядом с бокалом, почти стерся, но его еще вполне можно разобрать.
Сейчас у нее есть настоящая работа. В новой открывающейся архитектурной фирме есть вакансия, и она первая, кого пригласили на собеседование. Но сама она обнаруживает, что грезит наяву о невозможных лестницах, возможных только в снах.
Когда она была моложе, ее тетя часто обвиняла ее в неспособности решить, чего же она хочет, связывая это с тем, что она весы по гороскопу. Ее мать называла ее трудной, а отец улыбался и говорил, что у нее займет много времени выяснить, что на самом деле подходит именно ей – и никому больше.
Ариадна обнаруживает, что никак не может перестать думать о последних словах Артура. Ее разум расщепляет их на невозможно мелкие части.
Она хватает телефон с кушетки и прежде, чем засомневается и передумает, набирает номер.
- Артур, привет, это я…
Она хочет свое творчество обратно.
Каждый вечер, возвращаясь домой с работы, она проверят автоответчик и все свои пропущенные звонки. Ни один из них не от него. Анни приглашает ее в Лондон, мама хочет знать, приедет ли она на Рождество, Майкл – мужчина, с которым она ходила на свидание – звонит ей спросить о следующем свидании.
Она знает, что последний звонок она проигнорирует.
Но Артур так и не звонит.
Ариадна возвращается домой после особенно утомительного дня в офисе, открывает дверь и даже не дает себе труда включить свет. Она знает планировку, а несколько не самых трезвых ночей заставили точно запомнить, где что стоит и лежит. Ариадна знает, что ни на что не натолкнется. Все, о чем она сейчас может думать, это кровать.
- Никакого света? Если все настолько плохо, тебе стоило позвонить нам раньше.
Сдавленный крик срывается с ее губ. Она слышит тихое кликанье выключателя от лампы - и в углу сидит, скрестив длинные ноги, Имс. Он хорошо вписывается во французский декор ее квартиры. Его рубашка с орнаментом дополняет одну из ее напольных подушек, которая, она знает, есть у нее.
- Вламываясь в чужие квартиры – так ты теперь получаешь адреналин, Имс? – она без особых церемоний кидает свою сумку на диван.
- Ну, каждый имеет право на свои маленькие радости в жизни . – Он подмигивает ей, и она не может не улыбнуться в ответ.
- Что ты здесь делаешь?
- Артур послал меня забрать тебя. Обычно я не позволяю ему командовать мной, как комнатной собачкой, но в этот раз пришлось позволить. Мы скучали по тебе, дюймовочка.
Миниатюрность совсем не залог изящества. Она буквально влетает в Имса, и тот ловит ее твердыми руками. Его смех, отзывающийся в ней, вдруг дарит ей намного больше успокоения, чем, как она думала, вообще возможно.
Имс помогает ей собрать вещи. Он беспорядочно кидает разную одежду в ее чемодан, а она в это время делает два телефонных звонка. Оставляет сообщение матери, что не приедет домой на Рождество, говорит Анни, что не сможет приехать на выходные, как обещала. Они с Имсом выходя за дверь еще до того, как часы бьют десять.
- Так вы с Артуром теперь работаете только вдвоем? – Спрашивает она Имса, когда они уже сидят в самолете, направляющемся в Шанхай.
- Возвращаться к мелкому воровству после внедрения казалось не слишком интересным вариантом. Да и с кем можно объединиться удачнее? Душные бизнесмены склонны нанимать именно его, поскольку Артур принадлежит к тому типу людей, которые всегда выглядят честными. Ну, а я получаю с этого свои дивиденды.
Имс способен на многое, но чего он точно никогда не делает – это не говорит о людях плохо за их спиной, даже если человек ему не особенно симпатичен. Ариадна спрашивает об их нынешнем, а точнее уже бывшем, архитекторе, и его стиснутые челюсти сразу многое объясняют.
Она входит в его номер в отеле. Хотя «входит» - это неправильное слово. Имс вталкивает ее и захлопывает дверь, прежде чем сбегает вниз в бар.
Артур поднимает глаза от бумажной работы, которой занимается и смотрит на нее. Теперь ее очередь быть объектом разглядывания. Она краснеет, но смотрит ему в глаза.
- За пару месяцев здесь я уже не думал, что ты позвонишь.
- Пару месяцев там я и не думала, что позвоню.
Он улыбается ей, но совсем не так, как в Марселе, и на Ариадну это действует неожиданно успокаивающе.
Когда она спит, ее почти всегда как будто утягивает вниз потоком, которому она с трудом сопротивляется. Ее конечности наливаются тяжестью, бороться с водой становится все равно что бороться с невидимым вторжением. Ариадна знает, что ей никогда не победить, так что она сдается. И почти каждый раз там не оказывается сильных рук, чтобы вытащить ее из воды.
Ее первый сон при помощи машины спустя почти полтора года проходит почти по такому же сценарию. Она просыпается, задыхаясь и кашляя, и тут же рядом с ней оказывается Артур. Его тонкие изящные пальцы обхватывают ее руку, успокаивая прохладным прикосновением. Оно напоминает ей о том дне, когда она впервые познакомилась с ним.
- Что там произошло? – Его голос ровный, а пальцы нащупывают точку пульса.
- Н-ничего, -задыхается она, крепко обхватив подлокотник кресла. Если она будет держать его достаточно сильно, он вернет ее назад, в реальность. Она опыту знает, что это так. Артур очень внимательно смотрит на нее, но не говорит ни слова. Его спокойствие не кажется таким тяжеловесным, как раньше. Глаза мягче. Должно быть, это влияние легкой натуры Имса, которая отчасти передалась ему, решает она.
Работа в Шанхае проходит без сбоев.
Объект любит приглушенные краски, стены из стекла от пола до потолка и практичные формы. Как нащупывание пути в ее темной квартире, этот знакомый ей танец Ариадна уже исполняла несколько раз. Артур не предлагает ей в качестве варианта пойти в сон, она просто не спрашивает его об этом. А ночью, когда она спит в своем номере в отеле, ей снятся теплые твердые руки.
Артуру нравится работа. Имсу – деньги.
Ариадна понимает смысл партнерства намного лучше, когда является его частью. После Шанхая они едут в Сан-Пауло. Имс заявляет, что эта работа будет намного проще, чем дело в Шанхае. Он не ошибается. Она строит музей, который закручивается изнутри петлей, и когда Артур говорит, что она превзошла саму себя, она испытывает прилив гордости. Они потягивают мохито, или точнее, скабрезный мохито, в случае Имса, после завершения работы, и Ариадна сидит между мужчинами, испытывая чувство удовлетворения, которое поселилось где-то внутри нее.
Только когда, после Дели и Кейптауна, они оказываются в Берлине, она вдруг, наконец, понимает, что то, от чего она раньше так бежала, на самом деле заставляет ее чувствовать себя более живой, чем когда-либо. Ограниченного реальностью созидания было достаточно, его могло быть достаточно для нее – ее творчество бы пострадало, но она могла бы сделать так, что ей бы его хватило – однако их компания была совершенно незаменимой. Перед тем, как они отправляются праздновать свою очередную, пятую по счету, победу, она звонит в архитектурную фирму и увольняется.
Музыка в клубе оглушительная, а из-за сигаретного дыма нечем дышать, и когда Имс исчезает с высокой блондинкой, Артур кладет руку ей на поясницу и выводит ее из заведения.
Они идут в тишине.
- Что ты делал в Марселе?
- Я действительно работал, если это то, о чем ты на самом деле спрашиваешь. Я не ожидал столкнуться с тобой. Я достаточно уважаю тебя, чтобы выполнять твои просьбы. Ты не хотела, чтобы кто-нибудь явился тебя искать, и я постарался, чтобы так оно и было.
- Имс?
Артур утвердительно кивает на ее вопрос и сует руки в карманы.
- Когда мы начали работать вместе, он хотел, чтобы ты работала с нами, но я объяснил твои чувства по этому поводу. Я приемлемый извлекатель, но архитектура – определенно вне моей компетенции. И, я уверен, Имс ненавидел девяносто процентов архитекторов, которых я нанимал. Я пришел к тебе, только когда я… мы действительно нуждались в тебе.
- Мне нужно было время, - шепчет она, - мне нужно было время, чтобы понять, чего я хочу.
- Я знаю. – Его слова повисают в воздухе. И они не звучат самодовольно или самоуверенно. Он говорит это как человек, которому приходилось бывать в том же положении. – Ты говорила с кем-нибудь об этом?
Ариадна смотрит на него в изумлении.
- Ну да, конечно, я пошла прямо к своей соседке и ее жениху и рассказала ей все о неисследованных зонах сна.
Его губы изгибаются в веселой улыбке.
- Хочешь поговорить об этом?
- А ты предлагаешь?
Он медленно кивает:
- Да.
Она сидит в его гостиничном номере и говорит. Ариадне никогда не нравилось откровенничать о себе или делиться какими-то переживаниями. Ее тетя называла ее асоциальной. Ее мать называла ее застенчивой. Отец ласково гладил по голове и говорил, что она заговорит о себе, когда почувствует, что подходящее время настало.
Она рассказывает ему о ночных кошмарах, которые стали часто бывать в ее снах в последующий после работы по внедрению год, о снах с участием Кобба и Мол, которые преследовали ее спустя долгое время уже после того, как она перестала о них вспоминать.. Она рассказывает о том, что больше никогда не ходила в университет через тот мост. Пугающе яркие сны о Мол, которая закалывает ее, заставили искать другие маршруты. Она рассказывает ему, что не видела свой тотем и, тем более, не касалась его уже восемь месяцев. Она рассказывает о своем новом страхе – страхе утонуть. И Артур слушает. Он не произносит ни слова – и это именно то, в чем она сейчас нуждается.
Она больше ничего не говорит, поэтому говорит Артур. Его голос, звучащий так, как будто его хозяин перебрал виски, нарушает тишину гостиничного номера. Он рассказывает ей о той ночи, когда Мол спрыгнула с окна, ночи, которая изменила все.
- Это взаимовыгодный бизнес. – Он легко пожимает плечами, когда она говорит ему, что не хочет обсуждать это. – Я вернулся к работе, хотел понять все составляющие мира снов. Мы все так или иначе имеем с этим дело, хоть и по-разному.
Это самая личная вещь, которую он ей открывает. На самом деле, это единственное, что он ей говорит.
Когда она уже слишком устала, чтобы продолжать, он легко поднимает ее на руки и переносит в кровать. Она чувствует теплые губы на своем лбу, но Ариадна уверена, что в этот момент она просто вспоминает события той, другой, ночи, которая никогда не выходила у нее из головы.
Было бы очень сложно сказать, когда все началось для них двоих. Но эта ночь ближе всего к тому, чтобы быть их началом, сдвиг, заставляющий сойти лавину, которая – они двое.
Две недели спустя они в Лондоне. Племянник Имса празднует свой пятый день рождения, и Имс заявляет, что он, нет - они, совершенно никак не могут пропустить его. Артур наклоняется и шепчет, что это уже третий день рождения племянника Имса за последние четырнадцать месяцев. Его дыхание щекочет ей щеку, и она наслаждается этим ощущением. Ариадна неудобно переступает с одной ноги на другую и быстро улыбается ему.
Указать ей на очевидное в итоге приходится Имсу.
Он держит в руке кусок праздничного торта, а его лицо разрисовано, когда он приближается к ней. Она отрывает взгляд от хмурого неба и улыбается, пытаясь стереть краску, которая начала засыхать на его лице.
- Ариадна, а чего ты до сих пор тянешь?
- Имс, это ты что, выставляешь меня с дня рождения твоего племянника?
- Ты заноза в одном месте для Артура.
- Я – что? – Ариадна заливается краской.
- Он вляпался с тобой по самые уши. Чего ты медлишь? Я точно не самый большой его поклонник, но если ты и дальше намерена заставлять его ждать, мне, вероятно, придется всадить ему пулю в голову, чтобы прекратить его мучения.
Когда начинается дождь, то с неба сразу льет как из ведра.
Назад до гостиницы Ариадна идет пешком, ощущая, что ей отчаянно не хватает красного зонта, вероятно, до сих пор стоящего у входной двери парижской квартиры. Ноги несут ее к Дорчестеру. Она промокла, футболка неприлично облепила тело, и вода капает с нее на сверкающие чистотой полы. Персонал оглядывает ее с презрением, но ей нет до этого никакого дела. Она знает, куда ей сейчас надо, и полна нетерпения оказаться там как можно скорее.
Она три раза громко стучит в дверь, потом ждет ответа, прежде чем стучит опять.
Артур открывает дверь, и прежде, чем он комментирует ее внешний вид, она обрывает его.
- Я сбегаю. Хочешь со мной?
Ее былая решимость сломана. Ариадна больше не в состоянии притворяться, что не думает о нем, о ночи, о которой они никогда не говорят – даже оставшись наедине.Она шагает вперед и целует его без единого слова. Это громко звучащее крещендо, которое долго и незаметно набирало силу.
Артур прижимает ее к себе еще крепче. Его губы замедляют ее отчаянные поцелуи, они аккуратные, осторожные, неторопливые, пока он исследует каждое движение ее губ. Она думает, что все будет, как в ту ночь в Лос-Анжелесе, но все совершенно по-другому. Неизбежно по-другому. Он тихо закрывает за ней дверь, не отрываясь от ее рта.
Стягивает с нее мокрую одежду. Не пропускает ни сантиметра ее обнаженной кожи, касаясь, исследуя ее губами, языком. Она дрожит – и совсем не потому, что холодные влажные волосы прилипли к спине. Его пальцы не впиваются в ее кожу в этот раз. Он прослеживает губами путь капель, скатывающихся по ее животу, осторожно целует порез на руке.
Артур переносит ее на кровать. Ариадна улыбается ему, и ее дыхание сбивается, когда она смотрит на него. Он все такой же. Сильные руки, подтянутые мышцы живота, но сейчас, когда он целует ее, он делает это без отчаяния.
Он в ней, и в этот раз его руки не сжимают ее с силой, но ласкают. Пальцы Артура находят тот шрам, и он медленно проводит по нему большим пальцем. Он – напоминание об их прошлом разе.
Артур нежно, медленно, с любовью двигается в ней, и ее голова расслабленно склоняется набок. Его зубы слегка царапают чувствительную кожу горла, и она выгибается ему навстречу. Тени от обрушающегося на город за окном ливня пляшут на ее коже. Он медленно двигается вместе с ней и шепчет ей в шею что-то, смутно похожее на «так долго». Он берет ее, обращаясь с ней как с драгоценностью. Его ладони обжигают ее, как расплавленный металл, а он теряет контроль, изливается в нее и шепчет ее имя ей в кожу.
Снаружи раздается раскат грома, и дождь с новой силой обрушивается на холодную твердую землю. Звонит его телефон, потом ее, но они не слышать их за собственным тяжелым дыханием. В безмятежной эйфории, в которой она сейчас находится, всего ее красноречия Ариадне не хватает даже на то, чтобы связать вместе два слова. Артур целует ее и они, она, снова теряются в происходящем. Он не один раз занимается с ней любовью в эту ночь, пока дождь стучит в окна номера.
Когда она в этот раз сбегает в свою парижскую квартиру, в которой красный зонт стоит прямо у входной двери, она берет Артура с собой.
Оригинальное название: Arziyan
Автор: humanracing
Переводчик: assanna
Бета: нет
Рейтинг: R
Пейринг: Ариадна/Артур
Жанр: Romance
Отказ: все принадлежит Кристоферу Нолану, а текст, идея и авторство фика - humanracing. Я просто мимо проходила.
Аннотация: Артур открывает дверь, и прежде, чем он успевает что-то сказать о ее состоянии, как он намеревается, она обрывает его: «Я сбегаю. Хочешь со мной?»
Ссылка на оригинал: humanracing.livejournal.com/10624.html
Предупреждения: нет
Статус: закончен.
читать дальшеОпределить, когда все началось – для них двоих, было бы очень сложно. Уж точно не тогда, когда они познакомились. Никакого расположения звезд, судьбы, фатума или еще чего-нибудь в этом роде. Они просто познакомились. Кобб представил их друг другу, она коротко и неуверенно улыбнулась ему, затем исчезла во сне, а потом и с их базы. Это было все что угодно, но только не начало.
Тот их поцелуй во сне скорее просто приквел к тому, что могло бы считаться их началом. Это слабый, зыбкий снежок. Тот, с которого начинается сход лавины. Когда они ищут уединения в его гостиничном номере, приземлившись перед этим в аэропорту Лос-Анжелеса, они – два тела, отчаянно жаждущие чего-то. Это – уже сход снегов, хотя ни один из них не знает об этом.
Когда на следующее утро они оба расходятся каждый своей дорогой, нет долгих взглядов или страстных глубоких поцелуев. Нет обещаний видеться в будущем. Ее работа выполнена, и Ариадна знает, где на самом деле ее место. Она видела, на что способно чистое творчество, но и неполного ей вполне достаточно. Есть квартира в Париже, соседка, которая любит придираться к мелочам, занятия и диссертация, ожидающая ее. Есть парень, с которым у нее, вероятно, могло бы быть что-то настоящее. И всего этого ей более чем достаточно.
Она все еще чувствует его вкус во рту время от времени.
И пытается смыть его дорогим кофе соседки, который ей не разрешается трогать. Иногда – пивом из бара за углом. В другой раз – дешевым белым вином, которое хранится нетронутым в холодильнике, для тех случаев, когда она просыпается в холодном поту.
То же самое она делает, когда мельком смотрит на тонкий порез на руке, от которого остался постоянный след. Он выглядит как ожог. И иногда возникает чувство, как будто он горит. Она говорит соседке и любопытным друзьям, когда они спрашивают ее о нем, что не помнит, откуда он у нее.
Она лжет им в лицо. А потом, посередине собственного вранья, понимает, что когда кто-то говорит, что не помнит, откуда взялся шрам, то он тоже скорее всего лжет. Как она.
Ее друзья решают, что поездка в Марсель – идеальный способ отпраздновать получение ими дипломов, ведь у них в будущем больше никогда не будет выпуска. Они закончили своей обучение, и выходные за пределами Парижа – лучший и единственный способ отпраздновать их достижения.
Она почти выпадает из троллейбуса на полпути во время их первой ночи в Марселе. У нее головная боль от музыки и ей совершенно не интересно ехать играть в боулинг. Шрам на правой руке зудит, но она даже не пытается коснуться его и успокоить. Она предпочитает игнорировать его вовсе. Он напоминает ей о людях – об одном человеке – которого она хочет забыть.
Закрыв глаза и позволив ногам нести ее дальше куда угодно, она ставит заслон, который, она знает, существует. Она рискует, если, идя так дальше, врежется во что-нибудь, или даже упадет, но она встанет, как большая девочка, и начнет все снова. Вместо этого она наталкивается на него. Буквально. Она наталкивается на что-то твердое и резко распахивает глаза.
На короткий миг он изумленно смотрит на нее.
- Артур?
- А что, это у тебя вошло в привычку – разгуливать с закрытыми глазами? – легко спрашивает он, - это довольно опасное времяпрепровождение.
Как будто вообще нисколько времени не прошло. Год, в течение которого они не виделись, кажется отдаленным воспоминанием. Вот он стоит перед ней, весь - четкие линии и правильность. Квадратные плечи, руки в карманах брюк.
- Что ты здесь делаешь?, - с ее любопытством ничего не поделать.
- Работа. А ты?
- Мы сюда приехали с друзьями.
Он кивает, а его глаза смотрят куда-то через ее плечо.
- Не буду тебя задерживать.
Вот так, коротко и ясно. Именно так она хочет запомнить это.
- Если бы я пригласил тебя выпить, ты бы сказала нет?
- А ты приглашаешь? – приподнимает она одну бровь.
Он кивает.
- Тогда – нет.Я говорю – нет.
Спустя десять минут они сидят наверху утеса, с которого открывается вид на Средиземное море. Ариадна думает о том годе, в течение которого они не виделись. Она думает о ночи, которую они провели в его гостиничном номере. Два скользких тела, двигающихся вместе. Их несло на волне чистого адреналина и они отчаянно нуждались в разрядке. Твердые ладони и мягкая кожа, соприкасающиеся в лихорадочном темпе. Она рассеянно коснулась шрама на руке
- Он не исчез. – Взгляд Артура сосредоточен на слегка припухшей коже.
- Я все время забываю наносить на него крем.
Разбитый бокал для вина, на который она случайно налетела, закончился глубоким порезом. Он служил ей напоминанием о нем. Неважно, как сильно она старалсь забыть те недели, когда они работали вместе, и собрать разрозненные части собственной жизни, этот след от пореза никогда не позволял ей забыть его – их.
На них налетает порыв морского бриза, и Ариадна закрывает глаза. Он напоминает ей о том берег, на который вынесло ее и Кобба. Он полная противоположность пляжа в лимбе, и это заставляет ее задуматься о старшем мужчине. Она погружается в размышления о том, что случилось потом с Коббом и детьми, а потом она останавливает себя.
- Я так понимаю, ты сейчас не занят никакой серьезной работой.
- Почему ты так думаешь? – Он держит пивную бутылку за узкое горлышко, а между его бровями появляется морщинка.
- Прямо сейчас ты здесь, со мной, нет?
- Думаю, ты вполне можешь смотреть на вещи под таким углом.
Его слова озадачивают ее. Не то чтобы Артур разговаривал загадками, просто она полагала, что на самом деле совсем не знала его. Работа с ним в течение нескольких недель еще не давала знания его как человека. Значимость субъективна.
- Я разговариваю сейчас с Имсом?
Он не пытается скрыть веселого удивления. Смотрит на нее и широко улыбается, вокруг его глаз лучатся морщинки, а на щеках появляются ямочки. И она внезапно чувствует себя глупо. Ведь предполагается, что она должна избегать всего, что связывало ее с той частью ее жизни. А он – самая большая связь, какая вообще может быть.
- Мои друзья, наверное, уже ищут меня. Мне нужно идти.
Она уходит, не задерживаясь, чтобы увидеть, попытается ли он остановить ее.
Ночь стоит облачная, признаков приближающегося летнего ливня все больше, и Ариадна мысленно напоминает себе не забыть взять зонт на следующее утро. Суета, связанная со свадьбой соседки, занимает ее, занимает ее квартиру, и, скорее всего, она забудет захватить кричаще красный зонт, хранящийся прямо у двери на случай необходимости.
- А потом у него хватило смелости ворваться туда! – Ариадна слушает эту историю уже в пятый или, может быть, седьмой раз за ночь.
- Он вернется. Ему все равно больше спать негде, - уверяет Ариадна Анни, свою соседку, в то время как они идут рука об руку по пустынной улице. Сейчас около трех утра, и кажется, что они единственные обитатели во всем Париже.
Она закидывает голову вверх и смотрит на серые тучи, закрывающие звезды. Вокруг стоит тишина, которая обычно бывает перед сильной грозой.
- Там кто-то слоняется у дома, - шепчет ей Анни. Прежде чем девушка начнет паниковать – а это ее мгновенная реакция практически на все – Ариадна крепче удерживает ее и одновременно ищет что-то в кармане пиджака. Ее пальцы сжимаются вокруг металлического баллончика, который всегда при ней. Перцовый спрей был скорее розыгрышем, чем подарком, но когда она идет куда-то с Анни лучше всегда захватить его с собой.
Фигура у дома совершенно неподвижна. Ариадна бы скорей всего подумала, что это статуя, а не ночной поситетель, если бы они не подошли ближе.
Встреча в Марселе – совпадение, но сейчас это что угодно, кроме совпадения.
- Ты иди, я сейчас, - Ариадна сует ключи в ладонь Анни и отсылает ее, слегка подтолкнув плечом. Блондинка неуверенно оглядывает их, прежде чем отпирает дверь и исчезает.
Какую-то минуту между ними стоит абсолютная тишина. Артур спокойно смотрит на нее, в то время как она сражается с собой, пытаясь перестать неприлично долго его разглядывать. Его внешний вид напоминает ей то, как он был одет во сне Юсуфа. Повседневные вещи, но, она уверена, наверняка сшитые на заказ, потому что сидят они на нем, как всегда, идеально.
- Мы так и не закончили тогда.
Ей хочется рассмеяться. Возможно, это самая забавная вещь, которую она слышала за весь год. Вот он стоит тут, спустя два месяца после Марселя, стоит и смотрит на нее без тени неуверенности во взгляде. Воздух вокруг сейчас кажется ей холодным, и тонкие волоски на руках встают дыбом.
- Нет, не закончили, - соглашается она, с трудом делая шаг вперед. Сейчас она осторожно вступает в воду. А он акула, ожидающая, когда она оступится.
Артур ничего не делает просто так. Это она знает про него наверняка.
- Есть работа. Нам нужен архитектор.
Ариадна крепко зажмуривает глаза. Она знает, что он помнит тот их разговор, который случился между ними, когда они лежали без сил на его кровати, а тонкая ткань прикрывала влажные сколькие тела.
- Артур…
- Я прошу тебя пересмотреть твою позицию. Ты тогда вполне понятно выразила свой взгляд на вещи, но подумай об этом еще раз. Это хорошие деньги, и ты найдешь отличное применение своему диплому. Работа в книжном магазине в ожидании настоящей работы точно не способствует твоему творчеству. А тебе нужно использовать его, грубо говоря. Использовать - или оно постепенно исчезнет. Вот этого ты точно не хочешь.
Он неощутимо вкладывает ей в ладонь свернутый листок бумаги – и вот его уже нет. Воздух пронизан сверкающей моросью, и она стоит, глядя в направлении, в котором он исчез.
В ту ночь ей снятся сведенные мышцы живота и знакомый голос, задыхающийся и произносящий ее имя. Твердые сильные пальцы, обхватывающие ее бедра, и дыхание с отголоском виски, который щекочет ей нос и опьяняет.
На следующее утро Анни начинает громко вопить, обнаружив, что новая банка кофе абсолютно пуста.
Лето сбегает от нее.
Каждый день она честно проходит расстояние от ее квартиры до книжного магазина и обратно.
Вечерами, когда чувствует в себе достаточно смелости, Ариадна идет домой самым длинным путем. Идет мимо их бывшей парижской базы, просто чтобы увидеть, что она все еще на месте. Листок с номером, который Артур вложил ей в руку полтора месяца назад, лежит в переднем кармане ее сумки. Она не знает, ждет ли он все еще ее звонка и не чувствует в себе достаточно смелости, чтобы проверить. Она даже иногда недоумевает, по-настоящему ли все это. И ей снова не хватает смелости взять трубку телефона, набрать номер и проверить.
Артур был тогда достаточно убедителен, чтобы она решилась бросить всю свою нормальность и обычность, которые отчаянно пыталась удержать еще со времени той работы с внедрением.
Кобб потерял практически все, включая самого себя, из-за снов, и она не хочет повторить его сценарий.
Спустя неделю после свадьбы Анни Ариадна сидит на полу в темноте своей квартиры. Ее колени плотно прижаты к груди, а на кофейном столике стоит бокал вина.
Она одна. Впервые в жизни она одна. Ее родители в Огайо, а единственное знакомое ей лицо, которое она сейчас может вспомнить, в Лондоне, начинает новую жизнь.
Номер на листке, лежащем рядом с бокалом, почти стерся, но его еще вполне можно разобрать.
Сейчас у нее есть настоящая работа. В новой открывающейся архитектурной фирме есть вакансия, и она первая, кого пригласили на собеседование. Но сама она обнаруживает, что грезит наяву о невозможных лестницах, возможных только в снах.
Когда она была моложе, ее тетя часто обвиняла ее в неспособности решить, чего же она хочет, связывая это с тем, что она весы по гороскопу. Ее мать называла ее трудной, а отец улыбался и говорил, что у нее займет много времени выяснить, что на самом деле подходит именно ей – и никому больше.
Ариадна обнаруживает, что никак не может перестать думать о последних словах Артура. Ее разум расщепляет их на невозможно мелкие части.
Она хватает телефон с кушетки и прежде, чем засомневается и передумает, набирает номер.
- Артур, привет, это я…
Она хочет свое творчество обратно.
Каждый вечер, возвращаясь домой с работы, она проверят автоответчик и все свои пропущенные звонки. Ни один из них не от него. Анни приглашает ее в Лондон, мама хочет знать, приедет ли она на Рождество, Майкл – мужчина, с которым она ходила на свидание – звонит ей спросить о следующем свидании.
Она знает, что последний звонок она проигнорирует.
Но Артур так и не звонит.
Ариадна возвращается домой после особенно утомительного дня в офисе, открывает дверь и даже не дает себе труда включить свет. Она знает планировку, а несколько не самых трезвых ночей заставили точно запомнить, где что стоит и лежит. Ариадна знает, что ни на что не натолкнется. Все, о чем она сейчас может думать, это кровать.
- Никакого света? Если все настолько плохо, тебе стоило позвонить нам раньше.
Сдавленный крик срывается с ее губ. Она слышит тихое кликанье выключателя от лампы - и в углу сидит, скрестив длинные ноги, Имс. Он хорошо вписывается во французский декор ее квартиры. Его рубашка с орнаментом дополняет одну из ее напольных подушек, которая, она знает, есть у нее.
- Вламываясь в чужие квартиры – так ты теперь получаешь адреналин, Имс? – она без особых церемоний кидает свою сумку на диван.
- Ну, каждый имеет право на свои маленькие радости в жизни . – Он подмигивает ей, и она не может не улыбнуться в ответ.
- Что ты здесь делаешь?
- Артур послал меня забрать тебя. Обычно я не позволяю ему командовать мной, как комнатной собачкой, но в этот раз пришлось позволить. Мы скучали по тебе, дюймовочка.
Миниатюрность совсем не залог изящества. Она буквально влетает в Имса, и тот ловит ее твердыми руками. Его смех, отзывающийся в ней, вдруг дарит ей намного больше успокоения, чем, как она думала, вообще возможно.
Имс помогает ей собрать вещи. Он беспорядочно кидает разную одежду в ее чемодан, а она в это время делает два телефонных звонка. Оставляет сообщение матери, что не приедет домой на Рождество, говорит Анни, что не сможет приехать на выходные, как обещала. Они с Имсом выходя за дверь еще до того, как часы бьют десять.
- Так вы с Артуром теперь работаете только вдвоем? – Спрашивает она Имса, когда они уже сидят в самолете, направляющемся в Шанхай.
- Возвращаться к мелкому воровству после внедрения казалось не слишком интересным вариантом. Да и с кем можно объединиться удачнее? Душные бизнесмены склонны нанимать именно его, поскольку Артур принадлежит к тому типу людей, которые всегда выглядят честными. Ну, а я получаю с этого свои дивиденды.
Имс способен на многое, но чего он точно никогда не делает – это не говорит о людях плохо за их спиной, даже если человек ему не особенно симпатичен. Ариадна спрашивает об их нынешнем, а точнее уже бывшем, архитекторе, и его стиснутые челюсти сразу многое объясняют.
Она входит в его номер в отеле. Хотя «входит» - это неправильное слово. Имс вталкивает ее и захлопывает дверь, прежде чем сбегает вниз в бар.
Артур поднимает глаза от бумажной работы, которой занимается и смотрит на нее. Теперь ее очередь быть объектом разглядывания. Она краснеет, но смотрит ему в глаза.
- За пару месяцев здесь я уже не думал, что ты позвонишь.
- Пару месяцев там я и не думала, что позвоню.
Он улыбается ей, но совсем не так, как в Марселе, и на Ариадну это действует неожиданно успокаивающе.
Когда она спит, ее почти всегда как будто утягивает вниз потоком, которому она с трудом сопротивляется. Ее конечности наливаются тяжестью, бороться с водой становится все равно что бороться с невидимым вторжением. Ариадна знает, что ей никогда не победить, так что она сдается. И почти каждый раз там не оказывается сильных рук, чтобы вытащить ее из воды.
Ее первый сон при помощи машины спустя почти полтора года проходит почти по такому же сценарию. Она просыпается, задыхаясь и кашляя, и тут же рядом с ней оказывается Артур. Его тонкие изящные пальцы обхватывают ее руку, успокаивая прохладным прикосновением. Оно напоминает ей о том дне, когда она впервые познакомилась с ним.
- Что там произошло? – Его голос ровный, а пальцы нащупывают точку пульса.
- Н-ничего, -задыхается она, крепко обхватив подлокотник кресла. Если она будет держать его достаточно сильно, он вернет ее назад, в реальность. Она опыту знает, что это так. Артур очень внимательно смотрит на нее, но не говорит ни слова. Его спокойствие не кажется таким тяжеловесным, как раньше. Глаза мягче. Должно быть, это влияние легкой натуры Имса, которая отчасти передалась ему, решает она.
Работа в Шанхае проходит без сбоев.
Объект любит приглушенные краски, стены из стекла от пола до потолка и практичные формы. Как нащупывание пути в ее темной квартире, этот знакомый ей танец Ариадна уже исполняла несколько раз. Артур не предлагает ей в качестве варианта пойти в сон, она просто не спрашивает его об этом. А ночью, когда она спит в своем номере в отеле, ей снятся теплые твердые руки.
Артуру нравится работа. Имсу – деньги.
Ариадна понимает смысл партнерства намного лучше, когда является его частью. После Шанхая они едут в Сан-Пауло. Имс заявляет, что эта работа будет намного проще, чем дело в Шанхае. Он не ошибается. Она строит музей, который закручивается изнутри петлей, и когда Артур говорит, что она превзошла саму себя, она испытывает прилив гордости. Они потягивают мохито, или точнее, скабрезный мохито, в случае Имса, после завершения работы, и Ариадна сидит между мужчинами, испытывая чувство удовлетворения, которое поселилось где-то внутри нее.
Только когда, после Дели и Кейптауна, они оказываются в Берлине, она вдруг, наконец, понимает, что то, от чего она раньше так бежала, на самом деле заставляет ее чувствовать себя более живой, чем когда-либо. Ограниченного реальностью созидания было достаточно, его могло быть достаточно для нее – ее творчество бы пострадало, но она могла бы сделать так, что ей бы его хватило – однако их компания была совершенно незаменимой. Перед тем, как они отправляются праздновать свою очередную, пятую по счету, победу, она звонит в архитектурную фирму и увольняется.
Музыка в клубе оглушительная, а из-за сигаретного дыма нечем дышать, и когда Имс исчезает с высокой блондинкой, Артур кладет руку ей на поясницу и выводит ее из заведения.
Они идут в тишине.
- Что ты делал в Марселе?
- Я действительно работал, если это то, о чем ты на самом деле спрашиваешь. Я не ожидал столкнуться с тобой. Я достаточно уважаю тебя, чтобы выполнять твои просьбы. Ты не хотела, чтобы кто-нибудь явился тебя искать, и я постарался, чтобы так оно и было.
- Имс?
Артур утвердительно кивает на ее вопрос и сует руки в карманы.
- Когда мы начали работать вместе, он хотел, чтобы ты работала с нами, но я объяснил твои чувства по этому поводу. Я приемлемый извлекатель, но архитектура – определенно вне моей компетенции. И, я уверен, Имс ненавидел девяносто процентов архитекторов, которых я нанимал. Я пришел к тебе, только когда я… мы действительно нуждались в тебе.
- Мне нужно было время, - шепчет она, - мне нужно было время, чтобы понять, чего я хочу.
- Я знаю. – Его слова повисают в воздухе. И они не звучат самодовольно или самоуверенно. Он говорит это как человек, которому приходилось бывать в том же положении. – Ты говорила с кем-нибудь об этом?
Ариадна смотрит на него в изумлении.
- Ну да, конечно, я пошла прямо к своей соседке и ее жениху и рассказала ей все о неисследованных зонах сна.
Его губы изгибаются в веселой улыбке.
- Хочешь поговорить об этом?
- А ты предлагаешь?
Он медленно кивает:
- Да.
Она сидит в его гостиничном номере и говорит. Ариадне никогда не нравилось откровенничать о себе или делиться какими-то переживаниями. Ее тетя называла ее асоциальной. Ее мать называла ее застенчивой. Отец ласково гладил по голове и говорил, что она заговорит о себе, когда почувствует, что подходящее время настало.
Она рассказывает ему о ночных кошмарах, которые стали часто бывать в ее снах в последующий после работы по внедрению год, о снах с участием Кобба и Мол, которые преследовали ее спустя долгое время уже после того, как она перестала о них вспоминать.. Она рассказывает о том, что больше никогда не ходила в университет через тот мост. Пугающе яркие сны о Мол, которая закалывает ее, заставили искать другие маршруты. Она рассказывает ему, что не видела свой тотем и, тем более, не касалась его уже восемь месяцев. Она рассказывает о своем новом страхе – страхе утонуть. И Артур слушает. Он не произносит ни слова – и это именно то, в чем она сейчас нуждается.
Она больше ничего не говорит, поэтому говорит Артур. Его голос, звучащий так, как будто его хозяин перебрал виски, нарушает тишину гостиничного номера. Он рассказывает ей о той ночи, когда Мол спрыгнула с окна, ночи, которая изменила все.
- Это взаимовыгодный бизнес. – Он легко пожимает плечами, когда она говорит ему, что не хочет обсуждать это. – Я вернулся к работе, хотел понять все составляющие мира снов. Мы все так или иначе имеем с этим дело, хоть и по-разному.
Это самая личная вещь, которую он ей открывает. На самом деле, это единственное, что он ей говорит.
Когда она уже слишком устала, чтобы продолжать, он легко поднимает ее на руки и переносит в кровать. Она чувствует теплые губы на своем лбу, но Ариадна уверена, что в этот момент она просто вспоминает события той, другой, ночи, которая никогда не выходила у нее из головы.
Было бы очень сложно сказать, когда все началось для них двоих. Но эта ночь ближе всего к тому, чтобы быть их началом, сдвиг, заставляющий сойти лавину, которая – они двое.
Две недели спустя они в Лондоне. Племянник Имса празднует свой пятый день рождения, и Имс заявляет, что он, нет - они, совершенно никак не могут пропустить его. Артур наклоняется и шепчет, что это уже третий день рождения племянника Имса за последние четырнадцать месяцев. Его дыхание щекочет ей щеку, и она наслаждается этим ощущением. Ариадна неудобно переступает с одной ноги на другую и быстро улыбается ему.
Указать ей на очевидное в итоге приходится Имсу.
Он держит в руке кусок праздничного торта, а его лицо разрисовано, когда он приближается к ней. Она отрывает взгляд от хмурого неба и улыбается, пытаясь стереть краску, которая начала засыхать на его лице.
- Ариадна, а чего ты до сих пор тянешь?
- Имс, это ты что, выставляешь меня с дня рождения твоего племянника?
- Ты заноза в одном месте для Артура.
- Я – что? – Ариадна заливается краской.
- Он вляпался с тобой по самые уши. Чего ты медлишь? Я точно не самый большой его поклонник, но если ты и дальше намерена заставлять его ждать, мне, вероятно, придется всадить ему пулю в голову, чтобы прекратить его мучения.
Когда начинается дождь, то с неба сразу льет как из ведра.
Назад до гостиницы Ариадна идет пешком, ощущая, что ей отчаянно не хватает красного зонта, вероятно, до сих пор стоящего у входной двери парижской квартиры. Ноги несут ее к Дорчестеру. Она промокла, футболка неприлично облепила тело, и вода капает с нее на сверкающие чистотой полы. Персонал оглядывает ее с презрением, но ей нет до этого никакого дела. Она знает, куда ей сейчас надо, и полна нетерпения оказаться там как можно скорее.
Она три раза громко стучит в дверь, потом ждет ответа, прежде чем стучит опять.
Артур открывает дверь, и прежде, чем он комментирует ее внешний вид, она обрывает его.
- Я сбегаю. Хочешь со мной?
Ее былая решимость сломана. Ариадна больше не в состоянии притворяться, что не думает о нем, о ночи, о которой они никогда не говорят – даже оставшись наедине.Она шагает вперед и целует его без единого слова. Это громко звучащее крещендо, которое долго и незаметно набирало силу.
Артур прижимает ее к себе еще крепче. Его губы замедляют ее отчаянные поцелуи, они аккуратные, осторожные, неторопливые, пока он исследует каждое движение ее губ. Она думает, что все будет, как в ту ночь в Лос-Анжелесе, но все совершенно по-другому. Неизбежно по-другому. Он тихо закрывает за ней дверь, не отрываясь от ее рта.
Стягивает с нее мокрую одежду. Не пропускает ни сантиметра ее обнаженной кожи, касаясь, исследуя ее губами, языком. Она дрожит – и совсем не потому, что холодные влажные волосы прилипли к спине. Его пальцы не впиваются в ее кожу в этот раз. Он прослеживает губами путь капель, скатывающихся по ее животу, осторожно целует порез на руке.
Артур переносит ее на кровать. Ариадна улыбается ему, и ее дыхание сбивается, когда она смотрит на него. Он все такой же. Сильные руки, подтянутые мышцы живота, но сейчас, когда он целует ее, он делает это без отчаяния.
Он в ней, и в этот раз его руки не сжимают ее с силой, но ласкают. Пальцы Артура находят тот шрам, и он медленно проводит по нему большим пальцем. Он – напоминание об их прошлом разе.
Артур нежно, медленно, с любовью двигается в ней, и ее голова расслабленно склоняется набок. Его зубы слегка царапают чувствительную кожу горла, и она выгибается ему навстречу. Тени от обрушающегося на город за окном ливня пляшут на ее коже. Он медленно двигается вместе с ней и шепчет ей в шею что-то, смутно похожее на «так долго». Он берет ее, обращаясь с ней как с драгоценностью. Его ладони обжигают ее, как расплавленный металл, а он теряет контроль, изливается в нее и шепчет ее имя ей в кожу.
Снаружи раздается раскат грома, и дождь с новой силой обрушивается на холодную твердую землю. Звонит его телефон, потом ее, но они не слышать их за собственным тяжелым дыханием. В безмятежной эйфории, в которой она сейчас находится, всего ее красноречия Ариадне не хватает даже на то, чтобы связать вместе два слова. Артур целует ее и они, она, снова теряются в происходящем. Он не один раз занимается с ней любовью в эту ночь, пока дождь стучит в окна номера.
Когда она в этот раз сбегает в свою парижскую квартиру, в которой красный зонт стоит прямо у входной двери, она берет Артура с собой.
@темы: перевод, фанфик, inception, arthur/ariadne
-
-
06.09.2010 в 22:13-
-
06.09.2010 в 22:37